С. Обухов: Чем больше нищих — тем прочнее режим Путина. Почему Кремль устраивает, что уже четверть жителей РФ экономят на еде. Ни одно из обещаний властей улучшить жизнь не выполнено, сотни тысяч стариков вообще остались без пенсий

С.Обухов: Чем больше нищих – тем прочнее режим Путина

 

С. Обухов: Чем больше нищих — тем прочнее режим Путина

Почему Кремль устраивает, что уже четверть жителей РФ экономят на еде

https://svpressa.ru/economy/article/237520/

Рост цен заметен, наверное, всем. Но только теперь появились данные Росстата за 2018-й год по динамике потребительских цен на 1 тысячу товаров и услуг. И эти цифры шокируют.

Так, по итогам прошлого года общий уровень инфляции составил 4,3%. Однако темпы роста цен на товары и услуги инфляцию многократно превзошли.

Сильнее всего подорожали пшено и капуста — на 73,6% и 72,8% соответственно. Это означает, что рост цен на них превысил инфляцию почти в 17 раз!

Третье «почетное» место заняло моторное топливо (в основном, бензин) — 30,8%.

Недалеко ушла группа продуктов, которые ежедневно бывают на столе практически в каждой российской семье: сахар (28,3%), яйца (25,9%), лук репчатый (23,7%), свекла столовая (23%), куры охлажденные и мороженные (20,7), морковь (20%).

Что символично, сильнее всего из лекарств подорожал валидол (60 мг, 10 таблеток) — на 23,6%.

Заметим: этим витком подорожания дело не кончилось. В 2019-м цены выросли еще сильнее. В январе рост цен на продовольственные товары составил 5,5% - и это, как отмечал Росстат, после «существенного снижения» инфляции во второй половине 2017 — первой половины 2018 года. Конкретно в январе существенно подорожали следующие виды плодоовощной продукции: помидоры (на 17,2%), капуста белокочанная (14,1%), огурцы (13,4%), виноград (12,1%), картофель, лук репчатый и морковь (6,4−7,5%).

Валидол, кстати, в январе подорожал более чем на 10%.

ЦБ тогда объяснял рост цен на продукты «восстановительной» продовольственной инфляцией. Прокремлевские аналитики уверяли, что дальнейшего роста не будет.

Но они снова ошиблись. В мае 2019-го выяснилось, что цены на бензин в среднем по стране выросли на 17,5%. Наибольший рост был замечен в Сибири и на Дальнем Востоке. Премьер Дмитрий Медведев поручил проверить, не нарушили ли нефтяные компании соглашение с правительством. Но вице-премьер Дмитрий Козакзлоупотреблений не нашел.

Не видит злоупотреблений и антимонопольная служба.

Замглавы ФАС Андрей Цыганов отметил, что цены на продовольственные товары должны расти, чтобы производители могли «получать адекватную прибыль и развиваться». Он отметил, что у ФАС появились бы вопросы, если бы цены не менялись. По его словам, это могло бы свидетельствовать о наличии картельного сговора на рынке.

 

«Понятно совершенно, что для потребителя плохо, когда цены растут. Но потребитель тоже должен понимать, что если цены будут все время низкими, то развития не будет», — сказал Цыганов.

А пока производители выжимают «адекватную прибыль», граждане затягивают пояса.

Согласно майским данным Росстата, почти половине россиян хватает денег только на еду и одежду. 48% семей не могут приобрести товары длительного пользования. Купить все, что считают нужным, могут только 3% россиян. Доля респондентов, которым приходится ограничивать себя во всем, особенно высока среди молодых семей — это 59%.

В конце мая вышло и другое исследование: социологи «Ромира» подсчитали, что количество россиян, которые экономят на еде, за последний год увеличилось до 24%. Больше, чем на еде, россияне экономят только на путешествиях (29%). Только 17% респондентов сообщили, что ни на чем не экономят (в 2017-м их было 18%, в 2018-м — 24%).

Что происходит в России с ценами, станет ли дорожающее продовольствие детонатором социального взрыва?

— В России — инфляция издержек, и создают ее естественные монополии, — считает секретарь ЦК КПРФ, доктор политических наук Сергей Обухов. — Чтобы эта инфляция снизилась, нужно разбираться, что происходит в госкорпорациях, а также с банковскими кредитами. В каком-то смысле рост потребительских цен — лишь финишная прямая всех этих безобразий.

Ключевая беда, на мой взгляд, в том, что страной у нас заправляют банкиры. Поэтому цены и дальше будут только расти. Просто потому, что любая прибыль менял и ростовщиков — это убыток для реального производства.

«СП»: — А что именно происходит в госкорпорациях?

— Поясню на примере. 25 крупнейших российских компаний, по подсчетам Forbes, выплатили в 2018 году премии своим топ-менеджерам на 54,5 млрд. рублей — это бюджет Брянской области с населением 1,5 миллиона человек. Получается, топ-менеджеры, а это всего около 100 человек, жрут за всю Брянскую область.

Или еще хороший пример: у клана Арашуковых, замначальника ГУ экономической безопасности и противодействия коррупции МВД полковника Дмитрия Захарченко, а также сотрудника управления «К» ФСБ полковника Кирилла Черкалина нашли, в общей сложности, около 1 млрд. долларов наличных денег. Миллиард долларов на трех человек — это, по-моему, запредельная история.

Все это хорошо показывает: в сохранении нынешней ситуации, включая рост цен, заинтересован очень узкий круг лиц. По сути, мы имеем дело с больной экономикой, в которой сидят паразиты и высасывают ресурсы. Достаточно напомнить: по экспертным оценкам, до конца 2019 года из РФ будет выведено столько денег, что их хватило бы на строительство 24 мостов в Крым.

Эти потери в экономике как-то надо компенсировать — отсюда и высокая потребительская инфляция.

«СП»: — 5 июля в Банке России заявили, что годовая инфляция в июне составит менее 5%. Откуда такие цифры, если Росстат показывает рост цен на продовольствие?

— Инфляция у нас считается, как средняя температура по больнице. Средняя зарплата, кстати, тоже. Хотя все понимают, что ключевым показателем является медианная зарплата (половина людей получает зарплату ниже этой величины, а половина выше). В 2018 году, по оценкам РИА Рейтинг, она составляла всего 26,9 тысяч рублей в месяц. Согласитесь, это очень скромная сумма.

Повторюсь: сейчас бал правят ростовщики. Скажем, деньги не напрямую дают сельхозпроизводителям — или просто производителям — а компенсируют рост банковской ставки. То есть на уровне государственной политики заложено, что изначально следует кормить ростовщика.

Причем, эта ситуация в обществе даже не обсуждается. В наших либеральных СМИ принято писать, сколько раз в сторону Путина благосклонно посмотрел Дональд Трампна саммите в Осаке. И не принято говорить, что у нас народ втихую раздевают, и затягивают ему на шее ценовую удавку.

На деле, все сводится к одному: приструнить 100−200 тысяч сверхбогатых в России, плюс еще около 1−1,5 миллиона граждан, которые кормятся за счет сверхбогатых. Кто решится на это — тот и получит поддержку общества.

Путин, замечу, уже точно не решится.

«СП»: — В России неуклонно растет доля тех, кто живет на грани нищеты и экономит на еде. Насколько это подрывает стабильность, которую Кремль традиционно ставит во главу угла?

— Никак не подрывает. Чем больше нищих — тем прочнее, я считаю, нынешняя власть. Я обратил внимание на этот парадокс еще в 1996 году, когда анализировал результаты голосования за Ельцина и Зюганова. Тогда самые нищие регионы голосовали за Ельцина.

Нищий человек — обездоленный — полностью зависим от власти, и ему некогда рассуждать. Поэтому все социальные преобразования делает обнищавший средний класс. Та же Октябрьская революция была, по сути, революцией среднего класса — не стоит забывать, что в те годы промышленный пролетариат в Петербурге состоял из образованных граждан, которые хорошо зарабатывали.

«СП»: — Но у нас и средний класс беднеет, но на стабильности это никак не отражается…

— Проблема еще и в растущей атомизации общества, в том числе в неспособности защищать свои права. Сетевая мобилизация где-то работает, а где-то нет. Проблема в том, что с нынешним уклоном во фриланс и гаражную экономику нет концентрации рабочей силы на отдельном предприятии. Прежде эта концентрация и создавала возможности для массовых политических протестных действий.

Именно этим обстоятельством, я считаю, сейчас пользуется власть.

— Проблема роста цен сводится к общей ситуации в экономике, — отмечает рассуждает президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич. — Власти РФ, на мой взгляд, опасаются серьезного мирового кризиса. И озабочены, прежде всего, наращиванием резервов.

Замечу, наши золотовалютные резервы сегодня примерно на $ 50 млрд. больше, чем совокупный внешний долг. А раньше резервы были меньше совокупного долга на $ 250 млрд. Фактически, мы отдали западным кредиторам все, что прежде у них брали. И теперь живем в парадигме, что сами должны платить за все.

При этом в России не созданы условия для внутренних инвестиций — нет независимой финансовой системы, которая могла бы аккумулировать усилия и деньги людей, и трансформировать их в реальные проекты. Фактически, в рамках нынешней системы в России могут быть инвестированы только государственные деньги. Но они, как мы видим, выводятся в кэш и складируются на зарубежных счетах.

В такой обстановке никакой бизнес не будет вкладывать в РФ. Отсюда и проблема роста цен, в том числе на продукты.

 

Крах пенсионной реформы: Кремль загнал себя в капкан вранья

Ни одно из обещаний властей улучшить жизнь стариков не выполнено, сотни тысяч вообще остались без пенсий

https://svpressa.ru/economy/article/237429/

Начавшееся с первого июля повышение пенсионного возраста вряд ли позволит спасти Пенсионный фонд от краха. Иначе почему чиновники массово отказываются от собственных обещаний улучшить положение ветеранов, инвалидов, военных пенсионеров, тружеников села… Пенсионная реформа потерпела крах.

Силуанов деньги обещал. Денег нет…

В России фактически, а не на бумаге, стартовала пенсионная реформа: начиная с июля выходят на пенсию те, кто по старому законодательству вышли бы на пенсию в 2019 году (женщины — в день своего 55-летия, а мужчины — в день своего 60-летия). Это первые «жертвы» самой ненавистной россиянам реформы.

Кроме того, в июле завершилась выплата федеральной социальной доплаты, причитающейся пенсионерам с первого января (с легкой руки государственных СМИ ее еще называют «президентской»). Правда, напомним, предусмотрена она была, во-первых, только для неработающих пенсионеров, а во-вторых, для получающих меньше прожиточного минимума. Таких на всю страну набралось около 4 миллионов — или лишь 10% от общего числа пенсионеров. Между тем, сам Владимир Путин обещал ежегодно прибавлять российским пенсионерам по тысяче рублей — вне зависимости от территории и категорий.

И это лишь одно из многочисленных надувательств граждан. Повышение пенсионного возраста, как объясняли идеологи реформы, позволит «высвободить» средства, которые пойдут на пополнение Пенсионного фонда. Кроме того, первый вице-премьер Антон Силуанов обещал направить на повышение пенсий средства, которые правительство выручит от повышения НДС.

Все это, дескать, позволит ежегодно производить «ускоренную» индексацию пенсий: хотя она составлять будет от 7,05% в нынешнем году до 5,5% в 2024 году. Скромно, учитывая, что только от повышения НДС в федеральный бюджет в этом году дополнительно должно быть зачислено не менее 620 млрд. рублей. Но, как часто бывает у наших чиновников, реальность не сходится с оптимистичными прогнозами.

По крайней мере, именно так получилось с пенсионными прибавками: власти принялись «экономить» на гражданах, фактически не выполняя собственные обещания.

Где людям доживать свой век, решают чиновники

Начать с того, что обманули военных пенсионеров: поначалу планировали произвести индексацию в феврале, но затем «сдвинули» до октября — причем повышение составит скромные 4,3%, что ниже прогнозируемой инфляции. Значительно ниже инфляционного уровня и 2%-ное повышение государственных и социальных пенсий (вне зависимости от стажа работы их получают такие категории граждан, как, например, инвалиды и ветераны Великой Отечественной войны).

Намеревалось правительство внести изменения в Федеральный закон «О страховых пенсиях», чтобы изменить правила получения 25%-ной фиксированной выплаты, которая частично формирует пенсию. Речь шла о тружениках села: по действующему законодательству, для повышенной выплаты они должны отработать на селе не менее 30 лет, но оставаться жить в сельской местности. Теперь же «чудо-реформаторы» из правительства решили повысить минимальный стаж до 35 лет — правда, убрать обязательное условие «доживания» на селе (можно перебраться доживать свой век и в город). Невиданная же «щедрость»!

Обдуривают пенсионеров и с расчетами рабочего стажа: по данным Пенсионного фонда России, только в прошлом году число граждан, которым отказались засчитать стаж, выросло на треть, до 170 тысяч человек. Причины самые разные: например, сам гражданин неправильно оформил документы или, наоборот, работодатель якобы не делал отчислений в Пенсионный фонд. Но помогать этим людям никто не собирается, власти проще их банально кинуть.

Что теперь делать с пенсионной системой (которая даже на фоне повышения пенсионного возраста трещит по швам), в правительстве не знают. До сих пор непонятно, что же будет с законопроектом об индивидуальном пенсионном капитале (ИПК), идею которого Минфин РФ вынашивает еще с сентября 2016 года.

Пенсионная реформа — пуля со смещенным центром тяжести

— Преимущества пенсионной реформы на деле пока неочевидны, даже с учетом тех поправок и послаблений, которые внес президент РФ. Прибавка к пенсии, безусловно, не очень существенная, если принимать во внимание на глазах дорожающую жизнь, — говорит «Свободной прессе» член Общественной палаты России, директор Научно-исследовательского центра «Особое мнение» Екатерина Курбангалеева. — С одной стороны, повышать пенсионный возраст все равно было необходимо: все-таки продолжительность жизни, действительно, увеличилась.

С другой, выбран был неудачный момент: с учетом очевидного экономического спада, обуславливающего проблемы занятости, слабой доступности и невысокого качества медицинского обслуживания, помноженного на наплевательский к собственному здоровью образ жизни, пенсионная реформа спровоцировала появление ряда проблем — которые власти не ожидали, а если и ожидали, то не просчитывали.

«СП»: — То есть, вы считаете, реформирование пенсионной системы проводить не нужно было?

— Нет, пенсионную систему надо было реформировать — но не так быстро и упрощенно. Возможно, стоило людям самим предоставить выбор: продолжать работать или уходить на пенсию, хотя бы на какой-то обозримый переходный срок.

Но все-таки говорить что-либо определенное рано. Еще не понятны в полной мере ни последствия, ни результаты реформы. Пока очевидно, что страна имеет дело с коренным сломом социальной привычки. И мы на выходе имеем длящееся эмоциональное состояние недоверия и чувства несправедливости. Это как пуля со смещенным центром тяжести, которая вошла в социальный организм, а где и когда она «аукнется», до конца непонятно.