Дата в истории. К 125-летию со дня рождения легендарного наркома Серго Орджоникидзе

 «Умирая, воплотиться в пароходы, строчки и другие долгие дела», — вот, по мнению великого поэта социалистической эпохи, высшая оценка прожитой человеком жизни. Страна наградила Серго Орджоникидзе такой наивысшей оценкой. Высшей и в переносном, и прямом смысле: на Памире гребню острого отрога хребта Академии наук присвоено имя легендарного наркома. Его именем были названы завод заводов Уралмаш, Новокраматорский завод тяжёлого машиностроения, Московский станкостроительный завод, десятки других предприятий и местного значения, и со всемирной славой. Гордились славным именем города в РСФСР, на Украине, в Таджикистане, посёлки городского типа в Грузии, Азербайджане, Карачаево-Черкесии, Хакасии… Впрочем, географические названия можно, увы, стирать — не стираема память об этом большом Человеке.

Партийный профессионал

Биография Георгия Константиновича Орджоникидзе проста и многогранна. Её владельцем вся она была уложена в две фразы: «До 1905 г. учился, потом несколько месяцев служил фельдшером. Остальные годы был партпрофессионалом». Остальные годы он вместе с народом делал судьбу великой страны. Он мог называть себя учеником В.И. Ленина в строгом значении слова: своё самое высшее политическое образование он получил в школе в Лонжюмо, которой руководил и в которой преподавал Ильич. И из неё был досрочно выпущен с подпольным заданием как один из лучших учеников. Он был в когорте ближайших соратников И.В. Сталина — тех, которые принципиально и надёжно поддерживали его политическую линию, но могли, когда считали нужным, ему в глаза резать правду-матку.

От дореволюционной борьбы у него главным орденом оставалась до последних дней жизни подпольная кличка Серго. Даже на XVII съезде ВКП(б), последнем, на котором ему довелось выступать, председательствующий, предваряя речь наркома Г.К. Орджоникидзе, сказал просто: «Слово предоставляется товарищу Серго». В социалистическое строительство он вступал героем Гражданской войны, как тогда называли всех орденоносцев-краснознамёнцев.

И всё же неувядающую память народную товарищ Серго завоевал в роли наркома — наркома, как бы теперь сказали, модернизации страны. Причём эту роль он начал выполнять задолго до того, как занял кабинет в знаменитом здании на Ильинке, где находился Высший Совет Народного Хозяйства (ВСНХ) СССР, а потом — Наркомат тяжёлой промышленности.

В 1926 году руководителя северо-кавказских коммунистов избрали председателем Центральной Контрольной Комиссии партии (членом ЦК он впервые был избран ещё при Ленине в 1921 году). Сразу же началась борьба за воплощение в жизнь решений «съезда индустриализации». Страна нуждалась в коренной модернизации. Позже Орджоникидзе объяснял положение так: «Старая наша промышленность была приспособлена для совершенно других задач. Если взять, например, сельскохозяйственное машиностроение, что оно делало? Оно производило исключительно конный инвентарь… Таким машиностроением мы не могли подвести базу под социалистическое хозяйство».

И тут снова разгорелся пожар принципиального спора между ленинцами и троцкистами — спора о том, является ли Россия только хворостом в мировой революции или ей выпало начать социалистическую эпоху в мировом масштабе. Троцкисты не верили в созидательные возможности российского рабочего класса. Их пустозвонство нацеливалось против модернизации страны, сердцевиной которой была индустриализация. Но внешне оно выглядело весьма броским, ярким, эмоционально привлекательным.

Серго считал главной заботой ЦКК борьбу за партию, за её укрепление, за сохранение её рядов. «Нам приходилось, — отчитывался Орджоникидзе на XV съезде ВКП(б), — с некоторыми товарищами по три дня возиться, чтобы уговорить их остаться в партии. Я знаю, может быть, съезд скажет нам: «Кто вам поручал возиться с людьми, которые не хотят оставаться в партии?» Но я докладываю вам то, что было». Терпеливая и настойчивая разъяснительная работа принесла свои плоды. Те, кто позволил увлечь себя демагогам, порывали с оппозицией. «Таким порядком мы, — докладывал Серго, — восстановили почти 90% всех исключённых».

Энергией Серго, усилиями последовательных коммунистов-ленинцев провалилась идея подменить социалистическую модернизацию косметическими хозяйственными изменениями. Ради этого надо было не отталкивать товарищей, а бороться за расширение армии сторонников глубоких социалистических преобразований. Слишком серьёзным был предмет борьбы. Нам предлагали, вспоминал Орджоникидзе, ограничиться производством ситца, а мы хотели производить не только ситец, но и машины, необходимые для производства ситца. Нас хотели ограничить, скажем, производством автомобилей, а мы хотели производить не только автомобили, но и станки, производящие автомобили.

На XVII партсъезде член Политбюро ЦК ВКП(б) Г.К. Орджоникидзе говорил: «Строя свою промышленность, создавая своё машиностроение, мы постепенно высвобождались от импортной зависимости. Это, конечно, не значит, что мы хотим построить государство, обнесённое китайской стеной». Как актуально звучат эти слова сегодня! Экономическую независимость, твёрдо покоящуюся на мощной национальной индустрии, большевики не рассматривали в качестве причины для отгораживания от остального мира. Но они справедливо видели в ней гарантию государственного суверенитета и уверенности народа в своём будущем.

Вся деятельность ЦКК ВКП(б) и Наркомата рабоче-крестьянской инспекции под руководством Георгия Константиновича была подчинена борьбе за единство партии во имя решения созидательных задач обновления страны, во имя ускорения социалистического строительства.

Лично ответствен

В конце 1930 года товарищ Серго возглавил ВСНХ. Теперь модернизация Советского Союза становилась его основной должностной обязанностью. Прежде чем модернизировать экономику, предстояло обновить методы работы с людьми.

Глава ВСНХ с первых дней решительно добивался личной ответственности каждого работника. Он настоял на введении в индустрии твёрдого единоначалия, когда оно не было введено даже в армии. При этом Орджоникидзе требовал: «Директор должен уметь сочетать с твёрдым единоначалием совместную работу с общественными организациями». Новый порядок хозяйственного руководства требовал кардинального повышения роли партийных руководителей. «Такой секретарь, — замечал Серго, — который умеет писать только резолюции, никому не нужен».

Придя в ВСНХ, Георгий Константинович сразу же начал войну с долгостроем. В 1931 году новое строительство было решено начинать в ограниченном объёме, так как основные капиталовложения предназначались для завершения строившихся объектов.

Была введена сдача объектов заказчику: «Закончил фундамент — покажи его, — требовал нарком. — Директор — посмотри, годен ли он и не полетят ли построенные на нём стены. Цех закончил — сдавай. Отделение построил — сдавай». Разумное новшество вскоре вошло в повседневность.

Орджоникидзе изменил характер отношений центрального руководства и предприятий. «Зачем вызывать в Москву? — удивлялся он. — Почему инженеру из Цветметзолота самому не поехать на место, в Башкирию или Казахстан, и не посмотреть, что там происходит?»

Сам председатель ВСНХ побывал в большинстве индустриальных центров страны. Будучи, скажем, в шахтах, он не только проходил по штрекам, но и пробирался в лаву, непосредственно туда, где шла вырубка угля.

Работник Сталинградского тракторного завода Ф.М. Левшин потом рассказывал в заводской многотиражке: «Целый час товарищ Орджоникидзе пробыл в отделении, переходя от агрегата к агрегату, непрерывно задавая вопросы и внимательно выслушивая ответы. Как сейчас помню, подходит к нему один из рабочих и спрашивает:

— Скажи, ты ВСНХ будешь?

Нарком улыбается:

— Я.

И у них началась беседа».

Большое внимание председатель ВСНХ уделял кооперированию промышленных предприятий. В его основе он справедливо видел преимущества социалистической собственности на средства производства. Он объяснял: «Что такое кооперирование? Это значит, что огромное число заводов действует по одной команде для решения одной задачи, помогая друг другу. Где вы ещё это найдёте? Во всём капиталистическом мире промышленность разбита на отдельные фирмы, которые ведут жесточайшую борьбу друг с другом. У нас же промышленность сосредоточена в одном кулаке, подчинена единой воле, умей только её разумно использовать».

Серьёзное внимание Серго уделял развитию научно-исследовательских институтов. При этом он постоянно заботился о формировании интеллигенции, которая не только вышла из народа, но и остаётся его неотъемлемой частью. Её специфику он видел не в особом образе жизни, а в высокой квалификации. В 1932 году в беседе с профессорами Ленинградского индустриального института нарком спросил:

— А правда ли, что вы, профессора, стесняетесь как следует проверять знания студентов, делаете им поблажки за их пролетарское происхождение?

И тут же подчеркнул:

— Надо, наконец, понять, что нам нужны не просто инженеры с дипломами, нам нужны хорошие инженеры. Надо требовать от студентов настоящих, а не поверхностных знаний.

Сам Орджоникидзе к себе и другим относился весьма требовательно. Те, с кем он общался, вспоминали, что если Серго что-либо обещал, скажем, строителям, то неукоснительно выполнял. Но этого же он добивался и от строителей.

Только выполнение взаимных обязательств трудящихся и их власти могло обеспечить успешное преодоление неизбежных трудностей. «Мы вели в эти годы огромное капитальное строительство и одновременно мы должны были осваивать новые заводы, внедрять новые производства и готовить новые кадры. Задача была нелёгкая. На пустом месте под Харьковом, под Горьким, где-то у горы Магнитной, в Кузнецке или Запорожье, на Днепре, на совершенно пустом месте необходимо было воздвигнуть огромнейшие заводы и фабрики, установить лучшую технику, освоить эту технику. Это надо было делать с максимальной быстротой. Но это требовало огромнейших сил, требовало напряжения всех средств страны. Партия, рабочий класс это обеспечили».

Отчёт заводами

В 1931 году были введены в строй горно-химический комбинат «Апатит», Воскресенский химический комбинат, Калужская спичечная фабрика «Гигант», завод «Ростсельмаш» и Московский станкостроительный завод, получивший позже имя Орджоникидзе.

В 1932 году вошли в эксплуатацию Горьковский автозавод, Кузнецкий и Магнитогорский металлургические комбинаты, Первый государственный подшипниковый завод в Москве, Березниковский азотно-туковый комбинат, Волховский алюминиевый завод, был основан город Комсомольск-на-Амуре.

В 1933 году выдали первую продукцию Челябинский тракторный завод, Уральский завод тяжёлого машиностроения, Новомосковский химический комбинат.

В 1934 году пошёл металл с Новолипецкого металлургического завода.

В 1935 году советская индустрия пополнилась Новотульским металлургическим заводом. Тогда же вступила в строй первая очередь Московского метрополитена.

В 1936 году приняты в эксплуатацию Уральский вагоностроительный завод в Нижнем Тагиле, Камский целлюлозно-бумажный комбинат, первая очередь Норильского горно-металлургического комбината.

В этом внушительном списке нет предприятий оборонной промышленности, которая была в 30-е годы существенно модернизирована.

Будущие легендарные сталинские наркомы

Вместе с заводами росли люди. Воспитанниками Орджоникидзе были многие молодые командиры производства, позже составившие плеяду знаменитых сталинских наркомов. Некоторых из них Серго называл с трибуны XVII съезда ВКП(б): «Когда мы послали тов. Завенягина на Магнитогорский завод, коммуниста-инженера.., казалось бы, его должны встречать в Магнитогорске как следует. А там спрашивают: какой его металлургический стаж? Стаж у него маленький, потому что его мамаша поздно родила, а дела у него неплохие». В той же речи наряду с будущим трижды Героем Социалистического Труда А. Завенягиным были названы имена легендарных И. Тевосяна, И. Лихачёва. Этот список нарком мог легко продолжать.

Руками и умом рабочих под руководством молодых командиров производства были созданы отрасли, которых ещё в 1930 году страна не имела. С трибуны XVII съезда партии Серго с гордостью говорил: «Оборудование для металлургических заводов — ни блюмингов, ни прокатных станов, ни пушек Бродиуса, ни ковшей, ни чугуновозов, ни дезинтеграторов, ни вагон-весов, ни подъёмников, ни шлаковозов — мы не производили в 1930 году. В настоящее время мы всё это производим и можем производить всё металлургическое оборудование…

Мы имеем значительное количество новых станков, построили очень неплохие заводы станкостроения и инструментов, оборудовали их…

Машины для торфяной промышленности совершенно не производились у нас — теперь они производятся. Оборудование для химической промышленности совсем не производилось в нашей стране — теперь производится…»

Жизнь товарища Серго воплотилась в удивительно долгие дела. И сегодняшняя-то Российская Федерация живёт во многом за счёт того, что народ создал в годы первых пятилеток под руководством наркома модернизации страны.