5 армий, которые в 2030-м раздавят мир смертоносной мощью

Могут ли сухопутные силы изменить геополитический расклад

Андрей Полунин

http://svpressa.ru/war21/article/196347/

США, Россия, Франция, Индия и Китай составят в 2030-м пятерку стран, обладающих мощнейшими сухопутными армиями в мире. Такое мнение высказал в The National Interest политолог и старший преподаватель Школы дипломатии и международной торговли имени Джеймса Паттерсона при Университете Кентукки Роберт Фарли.

Самой мощной наземной боевой силой через 12 лет, считает Фарли, останется армия США, которую он называет «золотым стандартом».

«Американские сухопутные войска по-прежнему имеют полный доступ к мощной системе военных инноваций. Общий пирог они делят с ВМС, ВВС и корпусом морской пехоты, но этот пирог до сих пор очень большой. Часть военной техники, находящейся на вооружении в армии, принадлежит к эпохе холодной войны, однако почти вся она прошла модернизацию и соответствует требования современной войны с сетевой структурой. У сухопутных войск США самый богатый в мире ассортимент беспилотников, которые в процессе наблюдения за полем боя помогают вести смертельный и точный огонь», — пишет Фарли.

На второе место эксперт поставил армию Китая.

«Подобно США, сухопутные войска НОАК должны делить финансовый пирог с парой весьма прожорливых партнеров. Та эпоха, когда Китай был сосредоточен на сухопутных войсках в ущерб морской и воздушной мощи, закончилась решительно и бесповоротно. НОАК не получает финансирование в таких объемах, как армия США, но у нее почти неисчерпаемые резервы живой силы, и она обладает такими ресурсами, каких нет почти ни у одной армии в мире», — отмечает военный аналитик.

Российской армии Фарли предрекает проблемы. Он отмечает, что сегодня, благодаря должному финансированию армия РФ, в особенности ее элитные подразделения, возродилась. Но долго такая ситуация, уверен американец, не продлится.

«Российские сухопутные войска сохранят свою смертоносную мощь в 2030 году, тем не менее, они столкнутся с серьезными проблемами. В будущем они могут испытывать трудности с доступом к современным технологиям. Могут также возникнуть проблемы с живой силой, так как сухопутные войска, похоже, застряли между старой системой призыва (которая изживает себя в связи с уменьшением народонаселения) и системой добровольного набора», — указывает Фарли.

Тем не менее, размеры и мастерство российских наземных сил, особенно в плане «гибридных операций», еще долго будут устрашать соседей Москвы, убежден Фарли.

Из стран Европы, по его мнению, мощные вооруженные силы через 12 лет сохранит только Франция.

«У Франции по-прежнему крепкий военно-промышленный комплекс, активно работающий и на внутреннюю оборону, и на экспорт. Сухопутные войска обладают современной техникой управления и связи, составляя основу почти всех многонациональных контингентов ЕС. Они могут приобретать отличную боевую технику для поля боя, включая танки и артиллерию», — пишет аналитик.

Индия, отмечает эксперт, отстает от конкурентов в военных технологиях, однако не скупится на их приобретение у США, России и Европы и поэтому имеет доступ почти ко всем современным образцам.

Как в реальности будут меняться военные потенциалы стран «пятерки», как это скажется на геополитической картине мира?

— Делать подобные прогнозы — все равно что писать вилами по воде, — отмечает военный эксперт Виктор Литовкин. — Неизвестно, что произойдет в ближайшие 12 лет. Возможно, возникнет серьезная война, которая либо повысит качество тех или иных армий, либо резко его снизит. Например, конфликт между Индией и Китаем, или Индией и Пакистаном. Такие конфликты не предсказуемы, но вполне возможны, и могут полностью поменять картину, которую нарисовал Роберт Фарли.

«СП»: — Сухопутные силы США действительно являются «золотым стандартом»?

— Это самомнение американского обозревателя, которое не имеет под собой реальной основы. Надо понимать: сухопутные войска США никогда не воевали с равным по силе противником. Ирак, Сомали или Афганистан, действия против которых, считает Фарли, покрыли армию США славой, на равных противников американцев никак не тянут.

Кроме того, Фарли совершает грубую ошибку как исследователь. Нельзя, я считаю, сухопутные войска отделять от авиации, ВМФ или стратегических ракетных войск. Если будет война — а мощь любой армии проверяется именно на войне, — задействованы будут все силы, а не только наземные.

Поэтому я бы не утверждал, что сухопутные силы обладают сегодня решающей ролью. Конечно, они играют решающую роль в рамках американской стратегии — в борьбе со слабым противником. Но даже во Вьетнаме сухопутные войска США не сумели решить поставленных задач, потому что столкнулись с непредсказуемым для них противником. Даже в Сомали американцы были вынуждены убраться восвояси, потому что война, которую вели против них сомалийские повстанцы, им не понравилась. Американцы почувствовали, что попонесут потери, несопоставимые со стоящими задачами.

В целом, исследование The National Interest очень умозрительное и высокомерное по отношению к другим странам.

«СП»: — Как в реальности выглядят перспективы роста военного потенциала Китая и Индии?

— Китайская армия, на мой взгляд, развивается очень стремительно. Она обладает всеми необходимыми технологиями, и развивается комплексно, а не только по линии сухопутных войск. КНР демонстрирует значительные достижения в космосе, в строительстве ВМС и стратегических ракетных войск.

Что до Индии, она пока не готова конкурировать с Китаем. Индийцы также делают ставку на развитие ВС. Но, на мой взгляд, их слабость заключается в том, что у Нью-Дели нет единой военно-технической политики. Индия закупает военную технику из разных стран, а это требует разных систем обеспечения, разных стандартов для боеприпасов, систем разведки и навигации.

Все это, в итоге, требует солидной тыловой поддержки, которую почти невозможно обеспечить при серьезных боевых действиях.

«СП»: — Почему Фарли особое место отводит Франции?

— Не уверен, что французские вооруженные силы останутся самыми сильными в Европе. На деле, в Европе реальными можно считать любые вооруженные силы из конгломерата сил НАТО, которые альянс формирует для решения тех или иных задач. Но силы Франция, надо заметить, никогда не становилась в центре этого конгломерата — центральное место в нем всегда занимали части США, которые дислоцируются в Европе.

Думаю, Фарли, похвалив Францию, сделал необходимый кивок в сторону союзника США, которого сейчас американцы считают нужным несколько поощрить.

«СП»: — Можно ли сказать, что в ближайшие 12 лет военное влияние Америки ослабнет?

— США, напомню, с каждым годом увеличивают свои военные расходы. На 2019 год эти траты запланированы на уровне $ 729 млрд., а в перспективе Вашингтон собирается поднять планку до $ 1 трлн. в год.

Не думаю поэтому, что можно надеяться на военное ослабление США. Напротив, американцы наводняют Европу все большим количеством военной техники — не только системами ПРО и ПВО, но и системами разведки и радиолокации. Это значит, что списывать со счетов Америку явно преждевременно.

Российской армии нанесли удар с тыла

Подписанная Путиным важнейшая госпрограмма умерла через считанные дни

Сергей Ищенко

http://svpressa.ru/war21/article/196008/

Весьма двусмысленное заявление сделал помощник президента России Андрей Белоусов. По его словам, «мы прошли пик цикла насыщения Вооруженных Сил новыми видами вооружения и военной техникой». Поэтому, дескать, теперь оборонные расходы можно существенно сократить. Что и будет, сообщил Белоусов, сделано для реализации задач, поставленных в Послании Владимира Путина Федеральному Собранию. То есть — отныне и на ближайшую перспективу в государственном приоритете России — масло вместо пушек.

Тут же министр обороны Сергей Шойгу сообщил, что «в план деятельности Министерства обороны до 2020 года и государственную программу вооружения на 2018−2027 годы будут внесены соответствующие коррективы». Надо ли уточнять, в какую сторону окажется направлен вектор тех корректив?

Понятно, что полноводная река финансирования нашей обороны внезапно резко обмелела. Но волшебник Шойгу бодрится и ставит перед Вооруженными силами совершенно невыполнимые, на мой взгляд, в резко изменившихся условиях задачи: «Необходимо продолжить последовательно увеличивать долю новейшего вооружения, повышать интенсивность боевой подготовки, а также совершенствовать систему комплектования войск». На какие шиши это делать?

Совершенно непонятно, как понимать слова и Белоусова, и Шойгу. Наши армия и флот уже по самые ноздри насыщены современными вооружениями, всем довольны, любого шапками закидают и им обновляться в прежних объемах отныне совершено необязательно?

Или наоборот — современных образцов оружия у России по-прежнему крайне недостаточно. Страна попросту надорвалась в тяжелейшей гонке, у нее иссякли всякие финансовые возможности вести процесс перевооружения в запланированном и абсолютно необходимом темпе?

Увы, нет никаких сомнений: ближе к истине второй вариант. Чтобы понять, какой глубины пропасть вдруг разверзлась перед российскими военными, стоит вспомнить историю подготовки государственной программы вооружений до 2027 года (ГПВ-2027).

Работа над ней началась в 2014 году. Тогда Министерству обороны РФ, перед которым президентом страны была поставлена задача к 2020 году довести долю современных вооружений в армии и на флоте до 70%, пришлось абсолютно честно определить, какие деньги для этого необходимы. Вышли умопомрачительные цифры — 55 триллионов рублей. Или сразу в 2,9 раза больше, чем в действовавшей на тот период ГПВ-2020.

Вряд ли и сами генералы хоть на мгновение верили, что этот их лихой запрос будет удовлетворен в Кремле и в правительстве. Но арифмометру не свойственны эмоции. Хотите 70% современных вооружений — раскошеливайтесь. Или пусть будет не 70%, а допустим, 50. Тогда расходы окажется иными, поскромней. Но и крепость нашей обороны пожиже. Выбирайте!

На самом деле выбор был ясен: никаких 70% к 2020 году не будет, это просто нереально. 19 декабря 2014 года Шойгу еще бодрился: «Завершена работа по формированию типажа перспективных образцов вооружений и техники, имеющих сходные функциональные и технические характеристики. Это позволит сократить стоимость Государственной программы вооружения с 55 до 30 триллионов рублей с сохранением необходимых объемов оснащения». Таким образом, крайний рубеж возможного отступления военных, на котором они собирались стоять насмерть, был отодвинут достаточно далеко. Но для неровно дышащей российской экономики и это оказалось непосильным.

Ожесточенная грызня под кремлевским ковром с ведомством Антона Силуановак началу 2018 года вынесла на поверхность новый результат - на ГПВ-2027 никак невозможно выделить более 19 триллионов рублей. Как можно на них закупить столько же нового оружия, как и на 55 триллионов, определенно не знал даже Шойгу. Но публично роптать ему было бесполезно. Поскольку понятно, что такая арифметика одобрена президентом.

Вы полагаете, на этом все и завершилось? Какое там! Битва паркетных бульдогов вокруг будущего гособоронзаказа продолжалась еще не один месяц. Наконец, 26 февраля вице-премьер Дмитрий Рогозин победно объявил, что многострадальная ГПВ-2027 подписана, наконец, Путиным. По дороге из нее, правда, куда-то испарились еще два триллиона целковых, осталось «всего» 17 триллионов.

Надо думать, что на оборонных предприятиях уже стали прикидывать, чего и сколько можно изготовиться на эти средства. Какие договора и с кем для этого следует срочно заключать. Но даже месяца не было отведено военно-промышленному комплексу на такую сложнейшую работу. Все в очередной раз полетело в корзину теперь, после заявления Белоусова, с которого мы и начали этот разговор. Понятно, что сейчас и 17 триллионов рублей генералам и оборонной промышленности никто не даст.

Мне кажется, тут напрашивается важнейший вопрос, который касается вовсе не одной только обороны России. Как вообще в нашей стране готовятся решения президента? Как может быть, что Путин сначала подписывает программный документ принципиального свойства, а месяца не прошло — эту казенную бумагу с высочайшим автографом публично выбрасывают в корзину?

Что, 26 февраля, когда утверждалась ГПВ-2027, в Кремле не знали, с какими предложениями буквально через считанные дни перед Федеральным Собранием выступит глава государства? И по каким сусекам Минфину придется скрести дополнительные финансы на воплощение в жизнь его указаний?

Прекрасно понимаю, что разъяснений никто не даст. Поэтому опустимся пониже: так сколько теперь дадут хотя бы Минобороны РФ на ГПВ-2027? Судя по всему, и об этом широкой публике, видимо, знать не обязательно. Поскольку таких сведений в публичном пространстве нет до сих пор. Но ясно, что новые сокращения будут сокрушительными. Иначе о них просто не стали бы объявлять на таком уровне.

А теперь предлагаю посмотреть, до какого уровня к сегодняшнему дню Минобороны РФ все же удалось в «тучные» годы довести долю современных вооружений. Более или менее благополучно с этим делом в Ракетных войсках стратегического назначения (66% на ноябрь 2017 года) и в ВКС (73% на февраль 2018 года). Но в наиболее многочисленных в России Сухопутных войсках этот показатель не дотянул и до половины (45%). То же самое и у военных моряков — 47%.

Таким образом, планы перевооружения по большинству позиций в России давно сорваны. И, вне всякого сомнения, в ближайшее десятилетие наверстаны не будут. Просто денег на это никто не даст.

По опыту прежних лет, наверняка бесперебойно будут финансировать только создание и производство стратегических вооружений. Как в конце тяжелейших для Вооруженных сил 90-х годов. Тогда, в пору пребывания в министерском кресле маршала Игоря Сергеева, практически все, что страна в состоянии была выделить военным на новое оружие, шло исключительно на разработку и налаживание серийного производства межконтинентальных баллистических ракет наземного базирования «Тополь-М». Все остальные подобные системы до того времени рождались на свет с участием все более явно поглядывавшей в сторону НАТО Украины. И эту опасную зависимость Москве нужно было побыстрее преодолеть.

Поэтому «стратегам» и сегодня переживать особо не придется. А что будет с силами общего назначения?

Тут, похоже, все будет довольно печально. С большой долей вероятности нам придется на годы забыть о массовых поставках в войска замечательных танков «Армата», боевых машин пехоты «Курганец-25» и бронетранспортеров «Бумеранг». Слишком дорого они обходятся бюджету. В лучшем случае, речь может идти о небольших партиях этих машин для войсковых испытаний.

Думаю, совершенно не случайно на днях заговорили о начале модернизации старых-престарых советских еще боевых машин пехоты БМП-1, на которых наша армия воевала в Афганистане. На них, говорят, поставят новые боевые модули «Бережок» и тем повысят возможности вести современный бой. Но никто ведь не станет менять древние бронекорпуса этим машин, которые легко прошивают даже пули крупнокалиберных пулеметов. И которые из-за низкой противоминной защиты заставляют десант забираться на броню, а водителей — подкладывать на свои сидения мешки с песком. Да, «Курганец-25» или БМП-4 этих недостатков лишены, но где ж на такую технику теперь набраться денег?

Утверждают, что первая партия тронутых тленом и ржавчиной модернизированных БМП-1 поступит в войска уже нынешним летом. Радоваться этому или плакать?

Нечего ждать, что в ВКС станут поступать истребители пятого поколения Су-57 (прежде эту машину чаще именовали ПАК ФА). Возможно, вы забыли, но изначально ее серийное производство планировалось с давно минувшего 2013 года. В конце прошлого года бывший главком ВКС, а с недавних пор сенатор генерал Виктор Бондарев заявил, что в 2018-м Су-57, наконец, примут на вооружение. Но, по его словам, в войска поступит лишь установочная партия из 12 машин. Похоже, что этим, по крайней мере, до 2027 года дело и ограничится.

Но солоней всего придется российским военным морякам. Просто потому, что новые корабли для них строятся годами, а то и десятилетиями.

Тут на сегодня диспозиция такова. Действующая по сей день кораблестроительная программа давно сорвана по всем показателям. По состоянию на 1 января 2018 года из заложенных в предыдущую ГПВ-2020 (на кораблестроение в ней было выделено около 5 триллионов рублей) 16 новых атомных подводных лодок всех проектов флоту переданы лишь четыре. Из восьми фрегатов проекта 22350 типа «Адмирал Горшков» — ни одного. Из шести фрегатов проекта 11356 типа «Адмирал Григорович» — три. Из 24 корветов проекта 20380, 20385 и 22160 — четыре. Из двух танкодесантных проекта 11711 типа «Иван Грен» — ни одного. И т. д. и т. п.

И это, заметьте, при том, что в ГПВ-2020 флот вместе с ВКС был официально провозглашен государственным приоритетом. Чего же нам ожидать на предстоящее десятилетие, если в приоритете теперь интересы вовсе не моряков с авиаторами, а сильно отставших в перевооружении Сухопутных войск? С соответствующим перераспределением все более скудных финансовых ресурсов?

По крайней мере, в том, что касается флота, сообщения о спешных корректировках прежних планов в последние дни посыпались как из рога изобилия (хотя слово «изобилие» в этом контексте и выглядит сущим издевательством).

Из недавних: «Адмиралтейские верфи» объявили, что первые многоцелевые патрульные ледоколы арктической зоны проекта 23550 типа «Иван Папанин» будут готовы не ранее 2023−2024 годов (ранее планировалось, что «Ивана Папанина» Северный флот получит в следующем году, а «Николая Зубова» — в 2020-м).

Дизель-электрическую подлодку «Кронштадт» проекта 677 типа «Лада» спустят на воду в 2019 году. На год позже, чем предполагалось.

Как минимум на год, на 2019-й, на днях сдвинуты сроки сдачи ВМФ РФ многоцелевой атомной подводной лодки «Казань» модернизированного проекта 885 М («Ясень-М»).

К сожалению, это только начало. Может начаться обвал.

А в это время…

Как сообщило 22 марта 2018 года агентство ТАСС, стратегический гиперзвуковой ракетный комплекс «Авангард» шахтного базирования включен в госпрограмму вооружения (ГПВ) до 2027 года вместо мобильного РК «Рубеж», как имеющий более важное значение для обеспечения обороноспособности страны. Об этом сообщил источник в российском оборонно-промышленном комплексе.

«Первоначально планировалось включить в ГПВ и „Авангард“, и „Рубеж“, однако позднее стало ясно, что на одновременное финансирование этих двух комплексов средств не хватает. Поэтому в окончательный вариант новой ГПВ был включен „Авангард“, как имеющий более важное значение для обеспечения обороноспособности страны», — сказал собеседник агентства.

По его словам, из-за невозможности одновременного финансирования всех ракетных программ в интересах Ракетных войск стратегического назначения в ГПВ-2027 не включен и новый боевой железнодорожный ракетный комплекс «Баргузин».

Все работы по «Рубежу» и «Баргузину» заморожены до конца 2027 года. Решение о возобновлении этих работ будет приниматься после выполнения нынешней программы вооружения, отметил источник.