Сталин послевоенный: состоявшаяся мировая революция. Почему, несмотря на тяжелое послевоенное экономическое положение, огромные людские и материальные потери времен Великой Отечественной войны, настроение у советских людей было хорошее, оптимистическое?

Издание Собрания сочинений И.В. Сталина было возобновлено только в 1997 году по инициативе ученого-марксиста Ричарда Косолапова и группы его единомышленников, за что современные коммунисты и наши сторонники им благодарны и признательны. За эти годы они выпустили одиннадцать томов сталинских сочинений: 14-й том двумя изданиями, 15-й том сначала одной книгой, а затем новым изданием в трех частях. И, наконец, 16-й том (издание первое одной книгой, издание второе в двух частях), 17-й и 18-й тома.

При этом 16-й том в двух частях переиздан в 2011 году в большем, чем ранее, объеме, в том числе с новыми, ранее не опубликованными материалами. В их числе сталинские телеграммы, протокольные записи приемов иностранных делегаций, записки членам Политбюро и другие документы. В этом томе перед нами послевоенный Сталин – с сентября 1945 года по февраль 1953 года.

 

 

Зачем нужно знать послевоенного Сталина по первоисточникам, а не в изложении многочисленных его толкователей и фальсификаторов? Знать, не только коммунистам, но и всем честным людям, независимо от их политических взглядов и мировоззрения.

...В течение 2014 года я дважды принимал участие в собраниях, посвященных И.В. Сталину и проводимых под эгидой мордовской общественной организации «За правое дело Сталина». Каких только мнений здесь не довелось услышать! «Сталин – красный император», «Сталин – последний русский царь», «Сталин возродил в России империю», «Сталин был глубоко верующим человеком, православным христианином». Мало кто возражал или хотя бы удосужился вспомнить, что Сталин был коммунистом-большевиком, советским патриотом и пролетарским интернационалистом. Удивляло и то, что дискутирующие почти не ссылались на самого Сталина, то есть, на первоисточники. Для доказательства религиозности Сталина, например, приводились наивные, хлипкие аргументы типа: «Он же духовную семинарию закончил. Он же разрешил деятельность православной церкви в 1943 году». И даже миф о том, что осенью 1941 года Сталин лично облетел Москву с иконой. Потому, дескать, немцы и не взяли столицу.

Но оставим в покое этих «фанатов». Свои взгляды они черпают, разумеется, из публикаций и передач общероссийского уровня.

Антикоммунисты, они же чаще всего прозападные либералы, вопреки фактам (см. каждую публикацию в 16-м томе!) утверждают, что Сталин не был марксистом-ленинцем. В лучшем случае они готовы признать его догматиком от марксизма. Искажению ими идей и дел Сталина удивляться не приходится – у них сверхзадача такая. Ненависть к Сталину порой лишает их не только остатков научного историзма, но и элементарного здравого смысла. Здесь действует своего рода эффект бумеранга: чем больше они чернят Сталина – тем выше авторитет вождя. Так что пусть продолжают в том же духе!

Но есть и другая тенденция: попытка «приватизировать» Сталина, оторвать его от коммунистического движения. Сторонниками «другого» Сталина объявляют себя некоторые националисты-державники, часть монархистов. Изрядно запутавшийся Александр Проханов и его газета «Завтра» вместе с Изборским клубом ратуют за «пятую империю», якобы ее создает президент В. Путин. А «четвертой империей», дескать, был сталинский СССР. Следовательно, И.В. Сталин – «красный император». Хотя известно даже по словарям, что император – наследственный монарх, потому никак неоправданно это понятие применять к Ленину и Сталину. Забегая вперед, скажу, что на страницах 16-го тома Собрания сочинений И.В. Сталина не удалось обнаружить ни последнего русского царя, ни «красного императора». А ведь здесь опубликованы и документы, бывшие еще не так давно секретными.

Судя по этому изданию, все заботы послевоенного Сталина были направлены на укрепление и развитие социализма в нашей стране и на международной арене, предотвращение войны между СССР и США. Самое время обратиться к конкретному содержанию этого тома, то есть к самому Сталину.

 

 

Научный принцип историзма требует оценивать роль Сталина в сложный послевоенный период не только с высоты (или, наоборот, с учетом регресса) начала XXI века, но и конкретно-исторически. С позиций тех задач, которые выдвинула послевоенная эпоха перед СССР. Что это было за время?

1. В 1945 году, после Победы, почти вся европейская часть СССР лежала в руинах. Каток войны прошелся по ней дважды: от Бреста до Сталинграда и обратно. Это общеизвестная истина... для старших поколений нашего народа. Но далеко не азбучная для многих наших современников, особенно родившихся в конце XX века. Как и тот факт, что за кратчайшие сроки Советский Союз к началу 50-х годов восстановил разрушенное войной народное хозяйство, осуществил второй этап его индустриализации на базе научно-технической революции (см. Курс отечественной истории IX – начала XXI веков под редакцией профессора Л.И. Ольштынского, стр. 482–487, ИТРК, Москва, 2012).

2. Рост экономического и военного могущества СССР позволил ему ликвидировать в кратчайшие сроки ядерную монополию США. 29 августа 1949 года была взорвана первая советская атомная бомба. Разработаны варианты термоядерного оружия, в том числе при жизни Сталина была подготовлена к испытанию водородная бомба. Вызвано было это и реальной угрозой ядерного нападения на СССР, и тем, что предложения СССР 1946 года о запрещении производства и применения атомного оружия не встретили поддержки западных держав. Тем не менее, в помещенных в комментируемом томе «Ответах на вопросы генерального европейского директора американского агентства «Интернэшнл Ньюс» господина Кингсбэри Смита», полученных 27 января 1949 года, И.В. Сталин заявляет о готовности рассмотреть вопрос об опубликовании совместной с правительством США декларации, подтверждающей, что ни то, ни другое правительство не намерены прибегнуть к войне друг против друга. Положительно отвечает он и на вопрос о готовности к постепенному разоружению. Но США отрицательно реагировали и на эти предложения. И таких документов в томе тоже немало. Они стали крайне актуальны после вмешательства США и Запада в события на Украине, новой холодной войны, которая фактически Западом не прекращалась никогда.

Они начисто опровергают современные байки российских либералов о том, что именно Сталин ответственен за послевоенную гонку вооружений. Некоторые из них (например, Н. Сванидзе) договариваются до того, что не надо было СССР создавать свою атомную и водородную бомбу, а нужно было отказаться от социализма, принять американский план Маршалла по оказанию финансовой помощи странам Европы, пострадавшим от гитлеровской агрессии. И жили бы, дескать, припеваючи, как в Западной Европе.

Со страниц тома И.В. Сталин предстает прагматичным и очень осторожным политиком на международной арене. В отличие от склонного к авантюрам Н.С. Хрущева, которого, тем не менее, нередко противопоставляют И.В. Сталину как борца за мир, как единственного продолжателя ленинской концепции мирного сосуществования социализма и капитализма.

В беседе с северокорейской делегацией во главе с Ким Ир Сеном Сталин говорит, что нужна осторожность в проникновении северокорейцев на юг. Столь же сдержанно Сталин вел себя на всем протяжении возникновения войны в Корее, да и в ходе ее. В телеграмме Мао Цзэдуну от 19 апреля 1949 года Сталин пишет, что Китаю во главе с коммунистами не следует отказываться от установления официальных отношений с некоторыми капиталистическими государствами, если эти государства официально откажутся от поддержки Чан Кайши. Не следует отказываться от иностранного займа и торговли с капиталистическими странами при определенных условиях, то есть при сохранении полной независимости и суверенитета.

Все эти и другие публикации говорят о том, что в условиях ядерной угрозы со стороны США Сталин тем не менее проводил политику мирного сосуществования с капиталистическими странами и тактично рекомендовал эту линию своим союзникам. Главным для вождя было в этот период – не допустить ядерной войны между СССР и США.

Ярче всего об этом свидетельствует небольшая по размерам, но глубокосодержательная речь И.В. Сталина на XIX съезде КПСС 14 октября 1952 года. Обращаясь к братским партиям и группам, он благодарит их за «поддержку нашей партии в ее борьбе за светлое будущее народов, в ее борьбе против войны, в ее борьбе за сохранение мира». И далее: «Когда товарищ Торез или товарищ Тольятти (лидеры французской и итальянской компартий. – И.Д.) заявляют, что их народы не будут воевать против народов Советского Союза, то это есть поддержка – прежде всего поддержка рабочих и крестьян Франции и Италии, борющихся за мир, а потом и поддержка миролюбивых стремлений Советского Союза... Что же касается Советского Союза, то его интересы неотделимы от дела мира во всем мире».

Как совместить эту позицию борьбы за мир с гонкой ядерных вооружений, с войной в Корее? Сегодня многие здравомыслящие историки пришли к однозначному выводу: создание Советским Союзом ракетно-ядерного противовеса американскому ядерному шантажу спасло человечество от ядерной катастрофы. Мир должен быть благодарен за это СССР и лично Сталину.

3. Нередко наши современники спрашивают себя или друг друга:

«Почему, несмотря на тяжелое послевоенное экономическое положение, огромные людские и материальные потери времен Великой Отечественной войны, настроение у советских людей было хорошее, оптимистическое? Не в пример нынешним временам».

Ответ одновременно простой и сложный.

Простой ответ: потому что жизнь советских людей на глазах улучшалась, благосостояние росло. Общественно-политический подъем вызвала не только Великая Победа, но и систематическое снижение цен на товары первой необходимости. Люди не только верили, но и на себе ощущали: жизнь улучшается, жизнь будет улучшаться. За 6 лет, начиная с 1947 года, цены снижались 13 раз. С 1946 года хлеб подешевел втрое, а мясо – в 2,5 раза.

Ответ более сложный. На оптимизм, на уверенность в завтрашнем дне работала вся идейно-духовная сфера. Она не сводится, как утверждают ныне, к гигантской пропагандистской машине Коммунистической партии. Это и искусство, включая кино, литературу. Значение таких фильмов, как «Кубанские казаки», не сводится к лакировочной пропаганде. Оно имеет прямое отношение к самочувствию народа. Не в пример нынешним временам, когда стреляют на Кавказе, стреляют на экране, а теперь стреляют и рядом с Кремлем. Стреляют ежедневно. И чем только не запугивают обывателя – вплоть до конца света!

Интегрирующим показателем самочувствия народа является демография, то есть рост или уменьшение народонаселения. Статистика утверждает, что естественный прирост населения России в 1913 году (самом благоприятном для царской России!) был ниже, чем в СССР в 1950–1960 годах.

Широко распространено мнение, что заботу о росте благосостояния советского народа в послевоенное время власть начала проявлять только после смерти Сталина. Эти инициативы целиком приписывают то Маленкову (улучшение материального и социального положения колхозников), то Хрущеву (создание современной системы пенсионного обеспечения, массовое жилищное строительство). Но так ли это? Взять строительство жилья. В томе опубликованы «Замечания при обсуждении вопроса о генеральном плане реконструкции Москвы на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 17 июня 1949 года». Здесь Сталин остро ставит вопрос об ускорении жилищного строительства и о его удешевлении: «Очень много предлагается строить пустых зданий... А у нас сейчас большой кризис с жилой площадью. Мы по предыдущему плану отстали в жилищном строительстве... Нам надо напереть на жилищное строительство, на строительство школ и больниц. Надо больше строить жилых домов, чтобы расшить жилищный кризис, он еще не изжит, он даже стал острее». Судя по всему, эти и другие вопросы повышения народного благосостояния были предметом постоянного обсуждения на Политбюро ЦК. И после смерти И.В. Сталина осуществлялись многие меры по социальному развитию советского общества, намечавшиеся еще при его жизни.

 

 

Необходимость совершенствования социализма, демократизации его политической системы, изменения хозяйственного механизма хорошо осознавалась Сталиным. Об этом говорит его участие в экономической дискуссии конца 1951 – начала 1952 года, что отражено в 16-м томе.

Как свидетельствует современный историк, «в январе 1953 года Госплан, Министерство финансов и еще три ведомства направили Сталину записку. В ней говорилось, что период восстановления народного хозяйства подошел к концу и жесткое централизованное государственное регулирование начинает тормозить развитие производительных сил. Отмечалась необходимость дать рынку определенную роль, предоставить большую свободу экономической деятельности министерствам, предприятиям, а также республикам». (См. Курс отечественной истории IX – начала XXI века под редакцией Л.И. Олыптынского, стр. 563–564.) По свидетельству бывшего сотрудника аппарата ЦК КПСС Брутенца, резолюция И.В. Сталина на этой записке такая: «Я – за. Но – не время». (Там же.)

Возникает естественный вопрос: «Когда же наступит время таких реформ?» Рискну предположить, что тогда, когда СССР достигнет военно-стратегического паритета с США. То есть, период реформ в экономике стал своевременным где-то в конце 60-х – начале 70-х годов XX века. И не вина Сталина, что они не произошли или произошли совсем не так, как замышлял вождь.

Не менее важен ответ и на другой вопрос: «Каких реформ? В какую сторону собирался их двигать И.В. Сталин?» В 16-м томе помещена в свое время неоднократно поруганная, а затем напрочь забытая сталинская работа 1952 года «Экономические проблемы социализма в СССР». Она имеет сразу два подзаголовка: «Участникам экономической дискуссии. Замечания по вопросам, связанным с ноябрьской дискуссией 1951 года».

В чем злободневность этого труда? Я не экономист, не политэконом и даже не кандидат каких-либо наук. Но перечитывал и осмыслял сталинскую работу несчетное количество раз. Уже в первой главе Сталин убедительно доказал объективный характер экономических законов при социализме. Тех самых, которые нарушались и при Хрущеве, и при Брежневе, и оголтело попирались при Горбачеве, что и привело к 1991 году. Люди, отрицающие объективность общественных (экономических) законов, отрицают науку, отрицают возможность всякого предвидения – следовательно, отрицают возможность руководства экономической жизнью. С началом перестройки таких ученых, публицистов, политиков развелось хоть пруд пруди. Им присущ полнейший волюнтаризм, отрицание объективных экономических законов.

Зачем повторять эти общеизвестные истины? Сталин сам задает этот вопрос и сам же на него отвечает: «Систематическое повторение так называемых общеизвестных истин, терпеливое их разъяснение является одним из лучших средств марксистского воспитания».

В 1952 году среди политэкономов еще не было рыночников и антирыночников. Зато были «товарники» и «антитоварники». Судя по сталинской работе, он не поддержал в ходе дискуссии ни тех, ни других. «Антитоварники» утверждали, что якобы партия неправильно поступила, сохранив товарное производство после взятия власти и национализации средств производства в нашей стране. Ответ Ленина (на него ссылается Сталин) содержится в его трудах о продналоге и о знаменитом кооперативном плане. Мелких и средних производителей нельзя национализировать или экспроприировать. Их надо постепенно объединить в производственные кооперативы. Более того, Сталин делает обобщающий вывод. Для всех стран, имеющих более или менее многочисленный класс мелких и средних производителей, этот путь единственно возможен и целесообразен. Сталинский вывод особенно актуален для современной КПРФ, в программу которой заложена именно эта ленинско-сталинская идея. И именно за это ее упрекают в ревизионизме нынешние «леваки» всех мастей.

Говорят они, как и тогда при Сталине, и о том, что товарное производство все же при всех условиях должно привести и обязательно приводит к капитализму. И ссылаются при этом на крах социализма в СССР. Сталин рассматривает и этот аргумент и восклицает: «Это неверно! Не всегда и не при всех условиях». Нельзя отождествлять товарное производство с капиталистическим – это две разные вещи. Товарное производство приводит к капитализму, если:

– существует частная собственность на средства производства, если рабочая сила выступает на рынке как товар, который может купить капиталист;

– существует система эксплуатации наемных рабочих капиталистом.

От себя добавим. Именно эти два условия создали Горбачев, Яковлев и Ельцин после 1985 года. Вспомните создание горбачевских кооперативов внутри социалистических предприятий. Вспомните начавшуюся уже при М.С. Горбачеве приватизацию, то есть торговлю средствами производства.

При отсутствии этих условий товарное производство может обслуживать какое-то время социалистическое общество, не приводя к капитализму. Для этого оно не должно иметь, по Сталину, неограниченного и всеобщего распространения, находиться в строгих рамках. Оно в основном ограничено предметами личного потребления: это товарное производство без капиталистов.

«Товарники», в отличие от своих оппонентов, наоборот, считали, что поскольку социалистическое общество не ликвидирует товарное производство, надо восстановить все экономические категории, свойственные капитализму (рабочая сила как товар; прибавочная стоимость; капитал; прибыль на капитал; средняя норма прибыли). Опять же смешивают товарное производство с капиталистическим, но с другого бока.

К сожалению, после смерти Сталина советскую экономику («товарники» переродились в «рыночников») направили именно по этому пути, по пути капиталистической реставрации. Сначала незаметно, постепенно, а после 1985 года быстро и разрушительно.

Особенно актуален сегодня и вопрос о законе стоимости при социализме. Недавно на одной из дискуссий в коммунистической аудитории встал кандидат философских наук Н. и заявил буквально следующее: «Мы плохо знаем сталинскую работу «Экономические проблемы социализма в СССР». А ведь он там признает закон стоимости и выступает за рыночный социализм. Как Отто Шик в 1968 году в Чехословакии».

После этого я чуть ли не с микроскопом изучил каждую строку сталинского труда и нигде не обнаружил понятия «рыночный социализм», за что действительно ратовал один из главных идеологов Пражской весны 1968 года.

О чем же говорил на самом деле И.В. Сталин в своей работе? Там, где есть товар и товарное производство, не может не быть и закона стоимости. Но сфера его действия ограничена: товарным обращением; обменом через куплю-продажу главным образом товаров личного потребления. Здесь закон стоимости сохраняет роль регулятора. Он распространяется и на производство, где не имеет регулирующего значения, но все же воздействует, чего нельзя не учитывать при руководстве экономикой. Он воздействует через потребительские продукты, необходимые для возмещения затрат рабочей силы. Отсюда актуальность таких вопросов, как: о хозяйст­венном расчете и рентабельности, о себестоимости, о ценах. Это неплохо, так как учит наших хозяйственников точно считать и точно учитывать реальные вещи в производстве, а не заниматься болтовней о данных, взятых с потолка. И далее Сталин критикует неразбериху в политике цен, которая, увы, сохранилась до конца советской власти. Так что, закон стоимости при социализме он действительно признавал.

Мне могут возразить, что рыночный социализм строится в Китае и во Вьетнаме. Но и КПК, и Компартия Вьетнама признают, что до социализма им еще далеко. Они находятся в переходном периоде, как Советская Россия при нэпе. А вьетнамские коммунисты говорят о рыночной экономике социалистической ориентации.

Не могу не заметить, что лозунгом «рыночного социализма» очень часто в истории прикрывалась антисоциалистическая контрреволюция. Так было в Чехословакии 1968 года. Так произошло в Советском Союзе во времена перестройки. Почему так происходило – пусть поразмышляют мои читатели. Полагаю, что конвергенция (не путать с переходным периодом) неминуемо ведет к краху социализма. Это своего рода троянский конь капиталистической реставрации.

Куда же звала работа Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР»? Осмелюсь сказать: к совершенствованию социализма и его постепенному продвижению к коммунизму. Это доказывает один из разделов этого труда, где рассматривается вопрос об уничтожении противоположности между городом и деревней, между умственным и физическим трудом, а также вопрос о ликвидации различий между ними.

За минувшие 25 лет капиталистической реставрации антикоммунисты изрядно поиздевались над самой постановкой этих вопросов классиками марксизма-ленинизма. Тем более что практика давала поводы для этого. Достаточно вспомнить ликвидацию неперспективных деревень, экологические проблемы советских городов. Но Сталин ведет речь только об уничтожении противоположностимежду городом и деревней, между умственным и физическим трудом. И ставит проблему исчезновениясущественных различий между ними, которую не ставили до него. Сталин считает, что можно говорить только о ликвидации существенных, а не всех и всяких различий между городом и деревней, между умственным и физическим трудом.

В сегодняшней капиталистической России проблемы совсем другие. Не при коммунистах, а при капиталистах идет уничтожение деревни вообще. Противоположность между умственным и физическим трудом возродилась с новой силой. Ее экономическая основа – эксплуатация людей и умственного, и физического труда капиталом.

«Ответ товарищам Саниной Т.В. и Венжеру В.Г.», публикуемый как часть работы «Экономические проблемы социализма в СССР», вынуждает сделать вывод: Сталин собирался вести страну к коммунизму во многом не так, как позднее предлагали Хрущев и принятая при нем в 1961 году программа строительства материально-технической базы коммунизма. Судя по всему, Сталин не собирался объявлять отдельный этап строительства коммунизма. Совершенствование социализма – это и есть путь к коммунизму. Позднее такой подход явно просматривался у Ю.В. Андропова в его работе «Учение Карла Маркса и вопросы социалистического строительства в СССР».

Помню, какое смятение вызвала эта статья в умах не только идеологов, но и всего партийного актива: «А где развитой социализм? А почему строительство социалистическое, а не коммунистическое?» Полагаю, что Ю.В. Андропов возвращал нас к реалистическому сталинскому подходу, пытался как-то нейтрализовать огромное забегание вперед в теории по сравнению с грешной практикой.

Так вот, в ответе Саниной и Венжеру Сталин прямо говорит, что товарное производство несовместимо с перспективой перехода от социализма к коммунизму. Этот переход исключает: всякий товарный обмен, превращение продуктов в товары, их превращение в стоимость. Шаг за шагом, без торопливости, но и без колебаний, сокращать товарное обращение по принципу «продукт за продукт». После Сталина пошли не по пути сокращения товарного обращения, а по пути его расширения. К чему мы пришли – все знаем и видим. Рыночная экономика в России – это всего лишь механизм капиталистического товарного производства. Другое название капитализма.

 

 

 

Читатель спросит с недоумением: «А при чем здесь мировая революция? Какое отношение к ней имеет всё, что сказано в предыдущих разделах?»

Дело в том, что Сталину, в отличие от Троцкого и даже Ленина, приписывается отказ от мировой революции. Троцкисты за это обвиняют его в предательстве, сталинисты и державники возвышают до степени «красного императора».

Так ли это? Чтобы ответить на этот вопрос, придется выйти за пределы 16-го тома и вообще вернуться к 1918–1920 гг. Все большевики, включая Сталина, тогда стояли за мировую революцию. И не потому, что они были монстрами, желавшими сжечь русский народ в мировом революционном пожарище. На это есть две причины:

1) Мировая революция уже вовсю шла – во многом независимо от воли вождей русского большевизма. Рухнули крупнейшие империи-монархии: российская, германская, австро-венгерская, чуть позже турецкая. Революция в Венгрии была социалистической и, между прочим, победила мирно. Образовалась Баварская советская республика, которая была жестоко подавлена контрреволюцией. Бурлила Западная Европа – казалось, что революция скоро грянет и там. Но именно в Западной Европе ее не произошло.

2) Молодой советской республике было архитрудно. Ее душили 14 держав. Решение Антанты задушить нашу революцию в колыбели было принято еще в декабре 1917 года. В этих условиях надежда на мировую революцию была вполне естественной. Но 1920 год и советско-польская война обозначили спад революционной волны. Ленин после окончания гражданской войны говорил о том, что теперь мы оказываем свое воздействие на ход мировой революции хозяйственными успехами, примером. Он вплотную подошел к идее возможности победы социализма в одной стране – СССР. Что и сформулировал позднее Сталин в борьбе с троцкизмом – этим ультрареволюционным мелкобуржуазным течением внутри большевистской партии.

Троцкий с самого начала был не просто за мировую революцию – он был за перманентную революцию (см. Л. Троцкий, Преданная революция, М., 1989 г.), то есть, непрерывную, нескончаемую. Он был за экспорт революции, в том числе на Запад, вооруженным путем.

При Сталине мировую революцию большевики стали понимать не как одномоментный акт, а как мировой революционный процесс. Важнейшая часть такого процесса – это строительство и совершенствование социализма в СССР. Этим был занят товарищ Сталин и в довоенное, и в послевоенное время, что отражено в 16-м томе его сочинений.

К этому времени мировая революция уже свершилась. Да-да, уважаемые господа и товарищи! Не Троцкий, а Сталин возглавил мировую революцию. Неопровержимые доказательства:

– построение основ социализма в СССР и его совершенствование;

– возникновение социалистической системы стран Восточной Европы и Юго-Восточной Азии (Китай, КНДР);

– начавшийся при Сталине распад колониальной системы империализма.

Не экспортируя революцию, Сталин во главе СССР оказывал помощь в защите революций.

Мировую революцию не удастся прервать капиталистической реставрацией в бывшем СССР и странах Восточной Европы. Это – объективный процесс обобществления труда, теперь уже в мировом масштабе. Пока не оправдался лишь один прогноз Сталина из его политэкономического труда – это вопрос о распаде единого мирового капиталистического рынка, наоборот, идет глобализация. Но в этом вряд ли стоит упрекать И.В. Сталина, скорее виноват теоретический застой в КПСС – наступившие после него новые процессы не осмыслялись с творческих марксистско-ленинских позиций…

Шестнадцатый том содержит протокольные записи бесед И.В. Сталина и тексты его телеграмм многим руководителям Коммунистических партий и стран народной демократии (Китая, Северной Кореи, Албании, Болгарии, Польши, ГДР, Великобритании, Чехословакии, Румынии, Индии и др.), нашим послам в некоторых из этих стран. Вопреки расхожему мнению последних десятилетий о диктаторских методах руководства вождя братскими партиями, таковых в документах тома не обнаружено. Все пожелания высказываются им в тактичной форме дружеских советов и рекомендаций. Этому же он учит наших послов в странах народной демократии. В одной из бесед Сталин энергично возразил Мао Цзэдуну, когда тот выразил готовность выполнять указания Сталина и ВКП(б) «Все компартии самостоятельны!» – заявил Сталин.

При всей несомненной готовности Сталина дальше продвигать революционный процесс (т.е. мировую революцию!) он в этих беседах проявляет тактическую гибкость, разнообразие подходов с учетом конкретной обстановки в странах. В беседе с Мао Цзэдуном он советует: «С национальной буржуазией китайские коммунисты должны считаться». И это он повторял неоднократно в общении с лидерами азиатских компартий. В отличие от восточноевропейских, где, по мнению вождя, национальная буржуазия заняла предательскую, профашистскую позицию в годы войны.

В той же беседе с Мао Цзэдуном 18 декабря 1949 года Сталин ставит вопрос о выводе советских войск из Порт-Артура. Этот вывод явился бы серьезным подспорьем китайским коммунистам в их взаимоотношениях с национальной буржуазией. Политическое решение о выводе наших войск из Порт-Артура было принято Сталиным и Мао Цзэдуном, но осуществлено оно было уже после смерти вождя. Поэтому молва и приписывает это Хрущеву.

С современной точки зрения, очень интересна беседа Сталина с представителями ЦК Компартии Индии 9 февраля 1951 года. Это беседа о путях и формах революции. Он говорит индийским товарищам об ошибочности их мнения о том, что Индия стоит перед социалистической революцией. У них китайский путь: революция аграрная, антифеодальная, без какой-либо национализации собственности национальной буржуазии. Это буржуазно-демократическая революция, или первый этап народно-демократической революции. Через него прошли и страны Восточной Европы.

Второй этап народно-демократической революции в Восточной Европе – от аграрной революции к экспроприации национальной буржуазии. Это начало социалистической революции.

Сталин однозначно заявляет: «Индия стоит на пути к социалистической революции – это очень опасный тезис».

Все революции решаются этапами, нельзя смешивать все этапы. Бухарин и Троцкий критиковали Ленина слева, смешивая этапы. Левачество – порок многих компартий.

Что понимать под национальной буржуазией? Это, разъясняет Сталин, свои, национальные эксплуататоры – в Индии, например, выступающие против английских империалистов. Не надо их толкать на союз с феодалами.

«А что же делать?» – спрашивают собеседники. Учить бороться на малых вопросах, а не говорить сразу о вооруженной борьбе. Местная забастовка, экономическая забастовка, отраслевая, политическая. И еще. Нужно, чтобы партия была сильной, направляла борьбу, могла бы иногда и сдерживать массы. Большевики иногда сдерживали массы. В июле 1917 года рабочие Путиловского завода, где работали 40–50 тыс. человек, начали демонстрацию, за ними пошли матросы, солдаты. «Они требовали свержения Временного правительства и пришли с этими требованиями к зданию ЦК. Мы удержали их...»

Всегда ли, при всех ли условиях Сталин был против парламентского пути к социализму? Ответ на этот вопрос дает протокольная запись приема Г. Поллита – генерального секретаря Компартии Великобритании. Английских коммунистов упрекают в том, говорит Сталин, что они хотят ввести советскую власть в Англии. На это они должны были ответить, что они не собираются упразднять парламент, что Англия придет к социализму своим путем, не через советскую власть, а через демократическую республику, которой будут управлять не капиталисты, а народная власть. Коалиция рабочих, трудовой интеллигенции, мелких слоев города, а также фермеров. Эта власть будет действовать через парламент.

Товарищ Сталин говорит, что речь должна идти о народно-демократическом пути движения к социализму, а не о советском пути. Не копировать советский опыт он настойчиво призывает в беседах с Энвером Ходжа (Албания) и другими руководителями стран народной демократии.

Очень поучительные беседы для современных коммунистов и вообще левых сил России!

 

P.S. Политический ярлык «сталинизм» впервые применил Лев Троцкий. Неудивительно, что его повторяют антикоммунисты, вкладывая в него зловещий смысл, рассуждая о советском тоталитаризме. Кстати, вот еще один «термин», совершенно не научный по сути. Те признаки тоталитаризма, которые сформулировал Хаек в книге «Путь к рабству» подходят к любой крупной стране, к тем же современным США. В условиях холодной войны он, тоталитаризм, и был придуман для того, чтобы поставить на одну доску Сталина и Гитлера, так называемый сталинизм и фашизм.

Полагаю, что псевдотермин «сталинизм» должен вызывать у коммунистов неприятие. Сталин сам был против этого и считал себя всего лишь верным учеником Ленина. Сам термин «марксизм-ленинизм» был введен в научный и политический оборот И.В. Сталиным после смерти В.И. Ленина в политической борьбе с троцкизмом. «У нас есть учение Маркса–Ленина, никаких дополнительных учений не требуется» (см. «Горбачевский термидор»).

Не бывают такими, как Сталин, ни цари, ни императоры, ни тоталитарные диктаторы. Читайте самого товарища Сталина!