Александр Проханов. Кузбасс хоронит шахтёров, а извращенцы осыпают друг друга бриллиантами

Что именно строит Россия? Какова её историческая цель? Что есть "социальное государство" и какова Русская мечта? На эти и другие вопросы в эксклюзивном интервью Первому русскому отвечает известный писатель и публицист, главный редактор газеты "Завтра" Александр Проханов.

Войны не будет. Но от этого не легче

Царьград: Так получается, что под финал этого года, и многие эксперты об этом говорят, создаётся ощущение предчувствия не очень хороших событий. Многие даже говорят, что война неминуема, как в 2014-м. Такое ощущение есть? Предчувствие войны?

Александр Проханов: Я ведь прожил свою жизнь в войнах: был на шестнадцати. А потому мне кажется, что настоящей войны не будет: это война нервов, холодная война. Нет таких целей, ради которых можно сейчас положить 30 миллионов наших сограждан. Дело сделано. Мы их уже положили, когда потеряли нашу Империю. И не просто потеряли, но власть, которая эту Империю разрушила, искусственно создала по нашим границам новые государства, в суверенности которых всё время царило отторжение от прежнего. От Советского Союза и от России. Инструментом создания этих государств была русофобия, и нечего удивляться этому, мы создали вокруг себя русофобские государства. Спасибо Борису Николаевичу Ельцину.

 

Думаю, наша русская государственность переместилась через этот чудовищный 30-летний мёртвый ров, ров 1990-х годов, вместе с красным Знаменем Победы. И эта идеология становится всё больше и больше религиозно-философской. Красное Знамя Победы – это, пожалуй, единственное, что уцелело от Советского Союза, что удалось перенести через этот страшный ров. Но с этим красным Знаменем Победы оттуда, из советской эры, было перенесено и чёрное знамя поражения, которое перетащили сюда все иуды, предавшие свою страну. И наша сегодняшняя действительность – это сражение двух этих знамён, и сегодняшняя власть состоит из этих двух цветов, и драма сегодняшней власти именно в этом.

– Страна – это в первую очередь те люди, которые приходят вам на смену, вашим детям. И тут возникает уже много вопросов. А не превратится ли ещё через несколько лет та пропасть, которую мы перешли в 1990-е, в Марианскую впадину? В которую рухнет всё, что было создано за эти 20 с небольшим лет после того как страна начала потихоньку в себя приходить. Враг неочевиден, но все молодые люди в интернет-пространстве, а мы понимаем, что это не наше пространство. Что с этим делать?

– У меня нет ощущения катастрофы. Я просто особенно не вижу, чем вот таким ужасным занимается всё время молодёжь. Прекрасно помню молодёжь 1990-х. Казалось бы, пропавшее поколение, наркоманы, пьяницы, бузотёры. Но кто такая шестая воздушно-десантная рота, которая пала в горах чеченских? Это же были те же самые парни. А Сирия сегодняшняя? Это те же молодые люди, которые садятся в вертолёты и идут на удары, это авианаводчики, которые вызывают огонь на себя и становятся Героями России. Поэтому я не вижу ничего особенного в молодёжи. Да, из неё идёт пар, кипяток. Но это молодёжная субкультура, а из субкультуры редко появляются серьёзные революционеры, серьёзные протестанты. Субкультура – лишь одна из форм шоу-бизнеса.